В стране живых камней

или приключения Рала

(Из книги "РАЗЛОМ")


  Приключенческо - фантастическая
  почти детективная, а впрочем
  вполне реальная познавательная
  история
 

Вы станете великими, если камни,
  над которыми вам дана власть, переста-
  нут быть просто камнями, предназначен-
  ными служить вашим нехитрым будничным
  удовольствиям...

  Антуан де Сент-Экзюпери
  "Цитадель"
 

ВМЕСТО АННОТАЦИИ - АВТОРСКИЙ СЕКРЕТ
  (Читать не вслух)
 

   Дорогой друг!

   Ты прочел название этой книги и, может быть, скривил губы, пожал плечами и мысленно даже сказал себе: "Подумаешь, про какие-то там камни..." Не торопись. Сначала подумай, а сможешь ли ты обойтись без шариковой ручки, без стекол в окне твоего дома да и без самого дома, без тарелок, чашек, ложек, без компьютера, без автомобилей, поездов, самолетов, без дисков с записями твоей любимой музыки и даже без заклепок на джинсах?.. Ты скажешь, какая между этими разными вещами связь? Простая: все они сделаны из камня. Да, да... И если бы ты лишился всего того, что люди сделали из камня, ты был бы погружен в первобытную эпоху. Ты стал бы жить в пещере, одеваться в шкуры и пользоваться каменным топором. Заметь, опять-таки КАМЕННЫМ... Чтобы снова начать путь восхождения, чтобы из камня добыть железо, сделать железный топор и снова подниматься по исторической лестнице на ту ступень цивилизации, которой условно лишился. Освоение камня - это освоение ступеней цивилизации, это путь человека-животного к человеку-мыслителю. А что ты знаешь о камнях, об этих безвестных героях твоей жизни? Вот то-то и оно. А хорошо ли это? Честно ли? Ну вот, кажется, ты уже медлишь расставаться с книгой. Открой ее, и перед тобою - дверь в удивительную "Страну живых камней".

Все события, что в ней происходят - это сплетение насто- ящей правды и невероятности. Можешь мне поверить. Ведь прежде чем стать писателем, я проработал много лет геологом. Я исходил немало километров по тайге, горам и пустыням, где вместе с другими геологами искал разные полезные ископаемые: руды и минералы. Я полюбил их красоту, их затаенность, их молчаливую мудрость и самоотверженную полезность. Мне было обидно, что такой любви и радости от встречи с минералами не знают другие люди, особенно мальчишки и девчонки.

Дорогой друг, мне очень давно хотелось рассказать тебе о чудесных свойствах минералов. Но честно признаться: я не решался. И вдруг выяснилось, что не так давно один любопытный мальчишка по имени Рал (хотя это даже не имя, а прозвище) проник в этот удивительный подземный мир - мир живых камней. А они ведь и правда живые. Кристаллы минералов рождаются, растут, живут и умирают. У одних - жизнь короткая, у других - долгая. У каждого минерала - свой характер. А настроение минералов, как и людей, зависит от многого. Например, жемчуг, если его долго не носить, скучнеет, становится тусклым. Александрит при свете дня - добрый, зеленовато-голубоватый, а при искусственном свете злеет: делается красно-малиновым и даже ехидно-фиолетовым. Аметист обижается, если лишается внимания своей хозяйки - бледнеет. И это - далеко не все. Свои причуды есть почти у каждого минерала.

И вот, попав в подземный мир камней, Рал оказался втянутым в невероятные интриги и приключения в стране Минералии, где правил король Брилли Ант Первый и Единственный. Не хочу заранее тебя посвящать в хитросплетения этой истории. Могу только сказать, что она полна тайн и невероятностей. Друзьями Рала в борьбе с королем и его служителями стали тонкая и блестящая Слюдочка, благородный адмирал Сапфир, его верная жена умница и красавица Аква Марина, сорванцы Углян и Углянка, добродушный жирный обжора граф Ит, мягкотелый матрос карлик Тальк, романтичный паж и великолепный фехтовальщик Рит со странной фамилией Флюа - Флюа Рит и другие. Дорогой друг, всмотрись в имена и фамилии героев нашей истории. Ведь это - названия минералов: слюда, сапфир, аквамарин, графит, уголь, тальк, флюарит... На самом деле все эти минералы не могут в Минералии оказаться вместе, потому что каждый минерал рождается и живет в определенной, только для него подходящей среде. Как бы у каждого своя территория, свой климат. Почти как у людей: китайцы - в Китае, негры - в Африке, индейцы - в Америке, индийцы - в Индии, русские - в России.. Но ведь люди все-таки живут на территориях друг друга, вот и наши минералы...

Герои этой книги не только носят имена минералов, но и обладают их свойствами, их чертами характера. Они поступают по законам Минералии. Так что эта повесть необычна тем, что про характер и поступки минералов в ней рассказывается все по правде, а приключения с ними происходят фантастические. И вот когда Рал вернулся из подземного мира, он рассказал о своих странных приключениях геологу Азимуту Петровичу. Рал почему-то все рассказывал таинственным шепотом, по большому секрету и взял с Азимута Петровича слово, что тот никому ничего не расскажет: все равно, дескать, никто не поверит.

Дорогой друг, ты удивишься: откуда же тогда мне, автору этих строк, стала известна странная история? Раскрою тебе тайну: дело в том, что Рал - это я, и геолог Азимут Петрович - тоже я. Только это я - в разное время. Так уж мне удалось. Поэтому я знаю эту историю абсолютно точно и рассказываю ее без всяких искажений и ошибок. Но на всякий случай я рассказываю ее тебе тоже по секрету, потому что кто-то может и не поверить. Что ж, я никого не собираюсь уговаривать и убеждать. Я зову с собой в Минералию тех, кто не боится неизвестности, хочет заиметь новых друзей и обрести удивительные знания. Итак, в путь.

1. Обычная предыстория
  необычного путешествия
  (Домашние разборки)


  Иван Иванович буквально подпрыгнул лежа на диване. 
  - Ну-ну! Что же вы... Эх, знатоки! - разочарованно махнул
он рукой в сторону светящегося экрана телевизора. И вновь пова-
лился на диван.
  Шла его любимая передача "Что? Где? Когда?". Сейчас он был
всецело поглощен телевизионным действом. Ему казалось, что такую умную передачу могут не смотреть только дураки, поэтому он всегда усаживал рядом с собой жену и звал сына. Но тот, к огорчению Ивана Ивановича, как правило, предпочитал ей какие-то свои дела. 
  А жена Ивана Ивановича, мама своего Рала, Ралика, Ральчика 
сидела рядом с диваном в кресле и делала вид, что эта передача – самое интересное, что есть в ее жизни. Но… Вот и сейчас сквозь телевизионные голоса она изо всех сил прислушивалась к тихим звукам, доносящимся из комнаты сына.
«Нет, это невозможно,- размышляла она,- надо же до такого додуматься: изменить собственное имя! Чем плохо ему было – «Павел». Так нет, придумал же себе какое-то нелепое - «Рал». Понятно: детская блажь. А отец? Вместо того, чтобы объяснить ребенку, что так с именем не обращаются, это, мол, не игрушка… Вместо этого – полное попустительство: у каждого человека, дескать, есть свобода выбора. Чушь! До чего ребенок дойдет с этой свободой?»  
Во всех подробностях ей вспомнилась та давняя ситуация за завтраком, когда сын вдруг заявил, что с этого дня он просит называть его просто - Рал.
- Почему «Рал»?
- 
  - Потому что это – главное «породообразующее» слово во всех горных породах, - серьезно объяснял сын.- Ведь если есть мини – рал, то можно сказать и макси – рал, а по аналогии с шахматами и митель – рал. Ну подумаешь: еще надо будет буковку изменить "Е" на "И"; мине - мини. Подумаешь...
  Его доводы тогда повергли Зинаиду степановну в ужас, но рассмешили отца, и он махнув рукой, сказал: «вот задразнят тебя ребята, сам поймешь, что натворил». И все. Но ребята, видимо, не задразнили. Вот и прилипло это нелепое имя. И все из-за того, что они, родители, изо всех сил пытались привить своему сыну самостоятельность. Да, наверное, перестарались. Вот и сейчас, чем он там у себя занимается? Долгие уединения мальчика, просиживания над недетскими книгами и серьезные разговоры с геологом дядей Володей о камнях ее беспокоили уже давно. И серьезно. Господи, ведь столько всяких вредных соблазнов. Соседский Петька совсем рехнулся: общается с инопланетянами и приведениями. Его даже к врачу водили. Кирилл, из дома напротив, употребляет наркотики и угоняет автомобили. А Василек... Тот вообще... влюбился в девчонку по Интернету и уверяет, что вертуально с ней целуется. Ужас! Упаси боже».  
  Вдруг из комнаты Рала раздался глухой шум и какой-то «плюх». Зинаида Степановна словно только того и ждала. Она мягко выпрыг-
нула из кресла. В полумраке по-пантерьи неслышно проскользила к
двери в комнату сына, тихонько приоткрыла ее и заглянула в ще-
лочку. 
  Ее взгляд побежал по книжным полкам, где перед книгами выстроились кавалькады коллекционных автомобильчиков, шеренги солдатиков и, конечно, громоздились разноцветные «камешки». Правда, когда Зинаида Степановна называла их «камешками», Рал всегда ее поправлял «не камни, а образцы горных пород». Зинаида Степановна приоткрыла дверь пошире и в круге света от настольной лампы увидела рыжую вихрастую голову сына. Он сидел за компьютером. Перед ним лежала большая старинная книга в кожаном переплете. 
  Голова Рала выглядела очень странно из-за оседлавших ее больших наушников. Еще более странным было то, что от наушников не тянулось никаких проводов. Рал не услышал, как открылась дверь и как вошла Зинаида Степановна. Он почувствовал на себе ее взгляд и оглянулся. 
  - Мамзуля, ты,- скорее сообщил, чем спросил он и стянул с
головы наушники. 
- Сыночек, у тебя здесь что-то так грохнуло,- невольно оробев от его вида, сказала она.- Я подумала, может быть, это компьютер взорвался, или ты упал... А это она, да?- Зинаида Степановна, повернула обложку книги, которую Рал только что поднял с пола. 
- Что это?.. 
  - Ты же прочла,- спокойно ответил он.- Михайло Ломоносов.
"О слоях земных". 
  - А за-а-ачем тебе это? Неужели это задают в четвертом
классе? И что ты с ней де-ела-аешь? 
  - Конечно, не задают. А я просто кое-что конспектирую. 
  - За-ачем? 
  - Интересно. 
  Мама стояла растерянная и даже напуганная. 
  - Ты что, диссертацию пишешь,- прошептала она.- Не рано
ли? 
  - Мамзуля,- сказал Рал,- дядя Володя говорит, что диссертацию начинать никогда не рано и никогда не поздно. А это у меня просто - "хоббик" такой. 
- "Хоботик"? 
- Не «хоботик», а «хоббик».
- Ты же переутомляешься. Пойди лучше телевизор посмотри. 
Отдохни. 
  - Тоже мне - отдых,- усмехнулся Рал, - от одного ящика, по-
казал он на монитор,- к другому? Я и так от вашего ящика, как
могу, защищаюсь,- и он стал снова надевать наушники.- Пожалуй-
ста, не мешай, мамзуля. 
  - Вот!- вдруг, выкрикнула Зинаида Степановна.- Безобразие! И не называй меня больше этим противным словом "мамзуля". Как будто бы - "козуля". Вот!…
  - Ну что ты,- мягко возразил Рал, - это же я просто соеди-
нил свое "мамуля" и папино "Зинуля", получилось "мамзуля"
  - Не надо мне никакой твоей "мамзули"!- со слезами заявила 
Зинаида Степановна и выскочила из комнаты. 
  Она демонстративно шумно плюхнулась в кресло рядом с дива-
ном, на котором лежал муж. 
  "Бедный ребенок,- размышляла она,- зарылся в свои книги да
камни и даже не знает, что такое детство». Она никак не могла
понять, как можно столько времени проводить за компьютером и
книгами, когда вокруг - столько соблазнов. Ей вспомнилось ее
счастливая беспечная девчоночья пора: классики да скакалки, игры до темна во дворе, киношка, мороженное, театральный кружок, а как приятно было пококетничать с мальчишками. "Ах, как было хорошо",- мечтательно вздохнула она. А раз ей было тогда хорошо, то именно такое детство она и считала эталоном. И именно такого детства не было у ее Ральчика. А значит, по ее понятиям, он жил неправильно. И это ее ужасно расстраивало.
Выйдя от сына, она нервно вздернула голову и остановилась перед мужем. 
  - Ваня,- сказала она так громко, что муж вздрогнул,- это уже 
просто невозможно! Ты тут отдыхаешь, а ребенок, твой ребенок... 
  - Ага,- согласился Иван Иванович.- Мой ребенок. 
  - Дис-с-сер-та-ацию пишет,- холодящим шепотом процедила
сквозь зубы Зинаида Степановна. 
  - Чего-чего? У тебя, мать, часом крыша не поехала? 
  - Если ты не обратишь внимания на ребенка, то у него точно
крыша поедет. И если ты...
  - С ума сойти,- воскликнул Иван Иванович и с неудоволь-
ствием покинул диван.- У всех дети - как дети: играют в хоккей
и футбол, удирают с уроков, списывают, дерутся, со двора в дом
их не загонишь, от телевизора за уши не оттащишь... А этот... Зуб-
рила несчастный... очкарик... 
  - Ну зачем так,- обиделась за сына Зинаида Степановна,- у
мальчика прекрасное зрение, и никакой он не очкарик... 
  - Будет,- запальчиво пообещал Иван Иванович и решительно
открыл дверь в комнату сына.
- Ну, сынок, чем занимаешься,- спросил он.- Диссертацию пишешь? - он усмехнулся и потер руки.- А уроки ты сделал?- Рал с готовностью протянул отцу стопку ученических тетрадок.- Ну, молодец,- похвалил Иван Иванович.- Тогда марш отдыхать. По телевизору сейчас программа интересная "Где? Что? Когда?" 
  - А мне она не интересна,- пожал плечами Рал.
  - Надо же,- возмутился отец,- всем интересна, а ему - нет. 
  В это время из соседней комнаты донесся голос ведущего те-
левизионой игры: "Повторяю вопрос: какие минералы носят названия человеческих органов?"
  - Ну что?- подхватил Иван Иванович,- если ты такой умный,
то скажи... А?
  - Нефрит и гематит,- спокойно ответил Рал.- Почки и
кровь. 
  - Проверим!- воскликнул Иван Иванович и бросился к телеви-
зору, хотя и здесь все хорошо было слышно. 
  - Ответ неверен,- заявил телеведущий.- Правильный ответ такой: нефрит и гематит. Почки и кровь. Очко - в пользу телезрителей. 
- Следующий вопрос, продолжал спрашивать телевизор:
«Назовите рецепт петровского винигрета».
- Ну что?!- крмкнул Иван Иванович.- А этот ответ знаешь?
- В петровское время винигрета еще не было. Он появился
гораздо позднее во Франции,- раздалось из соседней комнаты.
А телевизионные знатоки снова дали неправильный ответ, и ведущий сказал: «В петровское время винигрета еще не было. Он появился гораздо позднее во Франции». 
  Иван Иванович медленно осел на диван и сделал большой глоток воздуха, словно хотел выпить воды. 
  - Зинуля мне страшно. Они все повторяют за ним,- прошептал он. 
  - Ванечка, успокойся, нервные клетки не восстанавливаются.
Ванечка, вот валидол - под язычок. Ну что ты...
- Папуль,- бросился к отцу Рал.- Ну, честное слово, нет
ничего особенного. Ну, подумаешь, оказалось, что я это знаю… 
  - Но они ведь - взрослые люди... А ты... 
  - Папуль, ну это же не имеет никакого значения. Возраст
вовсе не помеха знаниям.
  - Да-а-а?- удивился Иван Иванович и переглянулся с Зинаидой Степановной.- Да-да, спасибо, Зинуля, мне
уже лучше, хватит одной таблетки. Да-да, сынок, конечно. Спо-
койной ночи.

2. Продолжение обычной предыстории
  необычного путешествия
  (Школьные проблемы. Быть - или не быть.)


  Утром Рал, на ходу дожевывая бутерброд, торопливо поцело-
вал маму, набросил на одно плечо лямку потрепанного рюкзачка и
в незашнурованных кроссовках выскочил за дверь. 
  - Ты забыл завязать шнурки. Наступишь - упадешь,- как обыч-
но, крикнула ему в след Зинаида Степановна.
  Но Рал не забыл. Все уже давно рассчитано. Он нажал кнопку
лифта, и пока тот подъезжал, успел завязать один шнурок. А пока
ехал в лифте - второй. На дороге в школу Рал тоже экономил вре-
мя: срезал угол и через детскую площадку и овраг - прямиком.
  - Здорово, Ралик,- услышал Рал, подходя к школе, и тут же над его худощавым телом навис белобрысый рослый одноклассник, второгодник Митька Опалов, и положил ему на плечо тяжелую руку. - Дай задачку сдуть... Да не телись ты, времени мало.
  Рал вытащил из рюкзачка тетрадку и, оглянувшись по сторо-
нам, поспешно сунуд ее в руки Опалову. 
  - А че так таинственно? уж не Фирузку боишься?
- Ага, она что-то в последнее время совсем уже…- согласился
Рал.
  - Прикалывается что ли? Не надо было старостой выбирать
ее. Так-то она девчонка - нештяк, а как стала начальницей... Ну да
мне-то - по барабану.
  - Тебе хорошо,- вздохнул Рал.
  - А тебе-то чего плохо? Ты же - отличник.
  - То-то и оно,- развел руками Рал.
  - Этикетку бережешь?- рассмеялся Опалов.- Не фига тогда
отличником быть. 
  - Не могу. 
- Вот даешь. Прикольный ты пацан, Ралик. И имя у тебя какое-
то дурацкое. И не отличником быть не можешь. Ладно, давай скорей. А то перекатать не успею. 
  И он, "по-богатырски" раскачиваясь, и оттопырив руки, вразвалочку пошел к школе. 
  Едва Рал сделал несколько шагов, как к нему подскочила де-
вочка с торчащими в разные стороны косичками, похожими на запя-
тые, повернутые тонкими кончиками вверх. Она тряхнула запятыми-косичками и обратилась к нему довольно небрежно: 
  - Ну, что, по природоведению сделал?
  - Горолевич, и ты?- удивился Рал, доставая из рюкзака тет-
радку. 
- А что,- вызывающе задрала она подбородок.- Я вчера с мамой  
в гостях допоздна была. Не успела. А тебе-то что? Ты же всем даешь списывать... 
  - Мне-то ничего,- пробубнил Рал.- Только ты вот это не
списывай,- показал он в тетрадке место, отмеченное карандашом.
  - Это почему же? 
  - Просто, это мои мысли.
  - Ну и что? 
  - Марина Антоновна сразу поймет.
  - Вот еще,- фыркнула Горолевич.- Мыслитель нашелся. И всех
так предупреждаешь? Или только меня? 
  - Все уже давно знают, что можно списывать, а что - нет. А
ты - в первый раз. 
  Горолевич выхватила у него тетрадку, сказала "дурак" и по-
бежала к подъезду школы. 
  - Русиш,- тут же над ухом Рала раздался требовательный
мальчишеский дисконт. 
  Рал отдал тетрадку и по-русскому языку. Когда он, раздал
все тетрадки с домашними заданиями и вошел в класс, там уже
шла дружная, прямо-таки поточная работа по переписыванию друг у
друга... И между рядами парт уже ходила рослая девочка с боль-
шим бирюзовым бантом в черных волосах и, явно подражая учитель-
нице, монотонно выговаривала одноклассникам. 
  - Углянц, Опалов, если бы вы так же на уроках работали, вам бы сейчас не пришлось списывать... 
  - Если бы да кабы, выросли б во рту грибы, и был бы не рот, а целый огород, - не отрываясь от писанины, огрызнулся Опалов. 
  Фируза оглянулась и увидела вошедшего Рала.
  - А вот и виновник всего этого безобразия,- радостно на-
распев проговорила она. 
  Кто-то звучно хохотнул, кто-то выкрикнул "фас его, Фируз-
ка!", кто-то возмутился "нашла козла отпущения"...
  - Безобразие!- все больше входила в раж староста. (Ей, ви-
димо, очень нравилась роль старшей назидательницы.) Но на нее
всерьез никто не обращал внимания, и это ее возмутило.- Ах, вот
вы как! Тогда сегодня же после уроков будет классное собра-
ние... Понятно?! И там мы с тобой, Ветров, поговорим,- неожиданно заявила она Ралу.- Нечего класс портить. 
  - Нас испортишь?!- дружно рассмеялись в ответ.
  Но дальнейшее развитие событий показало, что дело оборачи-
валось не так уж и смешно. 
  После уроков, действительно, состоялось классное собрание,
на котором присутствовала классная руководительница Марина Ан-
тоновна, (или МарАнт, как ее звали ребята). Она сидела за задней партой и проверяла тетрадки, а собрание вела староста, но все-таки все чувствовали присутствие учительницы.
Фируза это тоже понимала и прямо-таки хозяйничала как бы от имени учительницы. Правда, и ей от ребят все-таки досталось. 
  - Подумашь, списываем. Ну и че,- пожал плечами маленький
чернявый Мишка Углянц,- не хулиганим же. 
  - Как!?- возмутилась Фирузка.- Ты в школу приходишь учить-
ся или списывать? 
- А я - и так: и учусь… и списываю,- не сдавался он. 
  - Но это же - не твои знания, - наступала староста, а Ветрова.
  - А когда ты с книжки списываешь или за учительницей с
доски... Тоже ведь не твои,- так же невозмутимо не сдавался Углянц.
Это все больше заводило старосту. 
  - Заткнулся бы ты, Углянц,- не выдержала она. 
  - О-о-о!- сразу зашумел весь класс.- Это уже почти оскорбле-
ние.
  И тут пошла перепалка. Но неожиданно староста все свела к тому, что, если никто не будет давать списывать, то никто и не
будет списывать. Поэтому - во всем виноват Ветров. Как ни странно такой поворот устроил всех: старосту потому, что легче вступить в конфликт с одним человеком, чем со всем классом; а всех остальных потому, что они были готовы на все, лишь бы скорее закончить собрание. 
  И только одна Горолевич попыталась не согласиться с тем, что
во всем виноват Ветров. Но ее «затюкали», и она замолчала.  
  Собрание приняло решение: объявить Ветрову порицание и
взять с него честное слово, что он больше не будет никому да-
вать списывать. И Рал дал честное слово... 
  Довольные тем, что "классная говорильня" наконец, закончи-
лась и что все так легко отделались, ребята, шумно вывалились из класса и разбежались по домам. 
  Ралу домой идти не хотелось. Он дошел до автобусной оста-
новки. Проехал немного. Пошел назад пешком. Настроение было
паршивое: не покидало ощущение, что его предали. Наконец, он добрел до детской площадки, что была рядом с домой и... И с удивлением увидел, что в развилке дерева сидит и болтает ногами... Горолевич. Да, это была она, и ее косички-запятые под-
прыгивали в такт болтающимся ногам. Он сделал вид, что ее не
видит. Она - тоже. 
  Сам не понимая зачем, Рал подошел к турнику. Бросил рюкзачок на землю. Подпрыгнул, подтянулся раз, два, три... Больше
никак не получалось. А он все висел, пыжился и не решался спрыг-
нуть. Надо бы еще хоть разик подтянуться, чтобы спрыгнуть побе-
дителем. Но он упустил момент и теперь вот... ну никак. 
  - Ветров, и долго ты так будешь изображать сосиску,- наконец, услышал он тонкий голосок и обрадовался, потому что теперь можно
было спрыгнуть как бы для того, чтобы поговорить, подойдя к ней
поближе. 
  - Ты же меня видел,- сказала она. 
  - Не хотел тебе мешать,- небрежно сказал он. 
- Ой-ой-ой, какие мы умные и тактичные. Скажи лучше, умник, что ты теперь делать будешь? 
  - Буду выполнять свое честное слово. 
  - И никому не дашь списать? И Опалу - тоже? 
  Он молча кивнул. 
  - Ой, какие мы смелые. Да он у тебя силой возьмет. Ты же
на турнике висел, как сосиска,- уколола она.
  В глазах Рала вспыхнули искры обиды, но он сразу же погасил их. 
  - Напрасно стараешься, Горолевич, я все равно на тебя не
обижусь. 
  - Это почему же? 
  - Потому что я не хочу на тебя обижаться... 
  - Ну, спасибочки,- ехидно скривила она губки и тряхнула
косичками-запятыми.
  - Теперь в классе посыпятся двойки,- неожиданно сказал Рал
и вздохнул.- Жалко... 
  - И кого же тебе жалко,- удивилась она.- Списывальщиков? 
  - Хотя бы... 
  - Ну ты даешь... Да они же - холявщики. Все - за твой
счет,- возмутилась она. 
- Ну все равно. Это же все-таки им помогает учиться. Наверное, у них такой стиль.  
- - Ну, ты даешь, Ветров, ты просто прелесть. Ах, какие мы
сердобольные. И ты правда думаешь, что приносишь им пользу? 
  - Тебе же принес. 
  - Нахал! Да если хочешь знать, ты мне вообще - до лампоч-
ки. Вот!
  - Неправда,- снисходительно улыбнулся он.- Ты же вот жда-
ла... 
  - Х-х-х-ха,- она аж задохнулась от возмущения и схватила
свой рюкзачок.
  - Горолевич, не уходи,- тихо попросил он.- Пожалуйста. 
  - Ну хорошо,- гордо проговорила она, останавливась.- А ты
все-таки... нахал... вот. 
  - Ну и пусть... 
  - А знаешь,- сказала она вдруг,- я все-таки прочла в твоей
тетрадке то, что ты не велел... Ну, эти твои мысли про камни и
всякие ископаемые. Интересно.
  - Там моих мало,- вздохнул он,- больше - Ломоносова.
  - Ну всё равно,- не сдавалась она.- Слушай, Ветров, а что
ты сегодня такой рыжий,- опять тряхнула она косичками-запятыми
и засмеялась.
  - Как всегда,- пожал он плечами. 
  - А хочешь, я по-честности скажу, почему я здесь тебя до-
жидалась?
  - Ну... 
  - Просто потому, что в классе, когда на тебя все напа-
дали, я не заступилась. Вот. И это...наверное, подло, да?
  - Нет,- сказал Рал, - ты же пришла. Значит, никакой под-
лости нет. И вообще... Слушай, Горолевич, давай с тобой дружить, а? Правда. Я буду тебе хорошим другом. 
  - Ну ты даешь,- она закусила губу, с лукавой улыбкой гля-
нула на него и вдруг весело спросила.- А тебя дома как мама с
папой называют? Ралчик?
  - По разному. И Ралчик - тоже.
  - А меня - Слюдочка,- усмехнулась она.
  - Обоих - не по-человечески,- подытожил он. И они рассме-
ялись. Рал взял из ее рук рюкзачок, закинул оба себе за плечо и они пошли рядом. 
  - А все-таки надо что-то придумать на завтра,- вздохнув,
сказала Людочка-Слюдочка.- Дашь списать - не сдержишь слова. Не
дашь - отлупят...
 

3. Продолжение обычной предысториии
  необычного путешествия.
  (Решение: мудрость или трусость?)


  Домой из школы Рал пришел гораздо позже обычного. Он немного постоял у дверей, предвидя возмущение мамы, вздохнул, и нажал кнопку звонка. 
  - Сынок, что случилось? Где ты был? Я в школу звонила. Ты
не заболел?- обрушила мама на него целую лавину вопросов.- Дай
потрогаю лоб. Кушать будешь?- она обернулась и многозначительно посмотрела на вышедшего в прихожую Ивана Ивановича, сделав ему знак, чтобы он не приставал с вопросами.- Пойдем, пойдем, мой руки и - на кухню. А чай сегодня будем пить все вместе,- подтолкнула она Рала к раковине.- Папа такой вкусный торт принес. 
  Пока проголодавшийся Рал с аппетитом уплетал борщ и котлеты, Зинаида Степановна успела у него выспросить, как это умеют мамы, и где он был, и с кем, и что за девочка, и как она учится и так
далее и тому подобное. 
  "Надо же,- вздохнула и улыбнулась сама себе Зинаида Степа-
новна,- вот у него уже и девочка появилась,"- и она грустно по-
качала головой, как будто бы неведомая невеста уже уводила у
нее родного сына.
  После чаепития Рал с папой играл в шахматы. Вместе с родителями он смотрел по телевизору смешной фильм. С кем-то та-
инственным шепотом говорил по телефону. И, наконец, пожелав ро-
дителям "спокойной ночи", отправился в свою комнату спать. И
он, действительно, спокойно бы лег спать, если бы не безобидная
мамина реплика.
  - Вот видишь,- сказала она,- как много ты сегодня успел: и
погулял после школы, и отдохнули всей семьей вместе, и уроки
сделал... 
  - А вот уроков я как раз и не сделал,- спокойно возразил
Рал. 
  - То есть как?- удивился папа. 
  - Но ты же сам хотел, чтобы я хоть раз не сделал уроков. 
  - Разве я такое говорил тебе? 
  - Не мне - так маме. А я слышал. 
  - А вот подслушивать нехорошо. 
  - Вы так громко говорите, что трудно не услышать. Тут и
наушники не помогают. 
  - И поэтому ты не сделал уроков? 
  - Вобщем-то, не поэтому. Но мы, кажется, нашли самый мудрый
выход из положения?
  - Кто "мы"? Из какого положения? Что за мудрость? Не слиш-
ком ли много загадок? 
  И Рал рассказал родителям и о классном собрании, и о своем честном слове, и о мудром решении, которое они с Людочкой-слюдочкой придумали. 
  - Правда, здорово,- заключил свой рассказ Рал.- Такая муд-
рая хитрость, да? 
  Иван Иванович задумался, почесал затылок. 
  - А не честнее ли просто не дать списать этому Опалу... 
  - Мы с ним - в разных весовых категориях,- вздохнул Рал.
  - Тогда твое решение - никакая не мудрость, а самая обык-
новенная трусость,- тихо сказал Иван Иванович. 
  - Что ты говоришь, отец!- воскликнула Зинаида Степановна.-
Ребенок же тебе сказал, что они с этим... в разных категориях!
На что ты толкаешь мальчика?! 
  - На честный поступок,- пробормотал Иван Иванович,- поступай, сынок, как хочешь... Но главное - как сможешь,-
  Конечно же, спокойной ночи у Рала не получилось. Он снова
звонил по телефону и, прикрыв трубку ладонью, в чем-то горячо
убеждал собеседника. Потом вымеривал шагами свою комнату и, на-
конец, сел делать уроки.
 

4. Последнее продолжение обычной предыстории
  необычного путешествия.
  (Драка.)

  На следующий день Рала задержался на долго. Зинаида Степановна места себе не находила. Из головы не выходил вчерашний разговор мужа с сыном. "И на что его толкал отец,- снова и снова возмущалась она. Она то подходила к телефону, чтобы позвонить,
но, не решалась в предчувствии чего-то плохого, то снова бралась за телефонную трубку 
  И вот - наконец - звонок в дверь. Она бросилась. Открыла.
Замерла. 
  На пороге стоял Рал с огромным лиловым синяком под глазом,
с садинами на лице, в испачканной порванной одежде. Рядом с ним
- девочка с торчащими косичками-запятыми, с размазанными по щекам грязными следами слез и в изодранных на коленях колготках. 
  - Мама, познакомься, это - Люда Горолевич,- сказал он.
  - Господи!- воскликнула Зинаида Степановна, не обращая
внимания на слова сына.- Что с тобой, сынок?! Кто тебя так?!
Заходи скорей,- потянула она его за руку. Но он отстранился и
пропустил вперед девочку. 
  - Боже мой,- запричитала Зинаида Степановна,- какое
зверство! Это тебя этот... Опал? Ну я этого так не оставлю. Скорей проходи в ванную. Косточка-то целая,- тронула она осторожным пальцем его нос.- Надо сначала холодной водой, потом - свинцовой примочкой. Ну, иди же,- подтолкнула она. Но он опять
уперся.
  - Мамзуль, успокойся. У меня - ничего страшного. А вот у
Люды коленка...
  - Да-да, потом и Людочке...
  - Нет, сначала ей.
  - Хорошо, хорошо,- ты только не волнуйся,- поспешно согла-
силась Зинаида Степановна. И только сейчас она рассмотрела кро-
воподтеки и ссадины на коленках, торчащих из-под разодранных
колготок.- А тебя-то за что? Неужели бил?!
  - Нет,- скривилась от боли девочка, едва Зинаида Степанов-
на коснулась ее коленки,- это я упала. Сама... 
  - Конечно, упала, когда этот бегемот толкнул тебя так... И
чего полезла?.. 
  - Ну и что,- огрызнулась она,- этим бы все и кончилось,
если бы ты сам не полез в драку. 
  - А тебя никто и не просил меня защищать... 
  - А об этом, если хочешь знать, и не просят. Вот. Понят-
но?- и она, наконец, то ли от обиды, то ли от боли, расплака-
лась. 
  - Ну успокойся, успокойся, милая,- утешала ее Зинаида Сте-
пановна, отмачивая запекшуюся кровь с колготок, прилипших к телу.- А тебе не стыдно первым лезть в драку,- обернулась Зинаида Степановна к сыну. 
  - Ничего он и не первый,- защитила девочка.- Он же за меня
заступился. 
  - Ой, ребята, что-то вы меня совсем запутали: то "первый",
то "не первый"... Как же ты, сынок, с таким-то лицом в школу
пойдешь,- сокрушалась Зинаида Степановна, приступая с примочкой
к его синяку. 
  Закончив оказание первой помощи, Зинаида Степановна усади-
ла ребят за стол. Она подливала им суп, подкладывала бефстроганов и все выспрашивала, выспрашивала... Однако всего так и не поняла.
  А вечером, когда Иван Иванович пришел с работы, она встре-
тила его в прихожей и шепотом сообщила о "большой семейной беде":
Рал из-за какой-то девчонки-пигалицы подрался, и весь избитый сейчас заснул. 
  К удивлению Зинаиды Степановны, муж не воспринял ее сообще-
ние как трагедию, а наоборот довольно весело переспросил: 
  - Неужели из-за девчонки? Видишь как... Взрослеет у нас с
тобой сын. Вполне рыцарский поступок...
Рал проснувшись, услышал слова отца и вышел в прихожую. - Ну что ж, сынок, поздравляю. А это,- Иван Иванович пока
зал на синяк под глазом,- до свадьбы заживет. 
  - Отец, что ты говоришь,- возмутилась Зинаида Степановна,
какие поздравления?! Мальчика избили. 
- Мамзуль, никакого избиения не было, остановил ее Рал  
- У него тоже фингал - будь здоров. 
  - Ну вот видишь,- улыбнулся Иван Иванович. 
  - Чему радуетесь,- возмутилась Зинаида Степановна.- Вам от
чужих синяков легче? Вас радует драка?
  - Знаешь, Зинуль, драки бывают разные. Настоящий мужчина
дерется только в трех случаях: за женщину, за Родину и за
честь. В остальных случаях дерутся петухи.
  - И как же завтра с таким синяком в школу,- не сдавалась
Зинаида Степановна. 
  - А я в школу не пойду,- заявил Рал.
  - Ого!- возмутилась Зинаида Степановна,- так просто? 
  - А что? Это тоже - решение. И надо его осмыслить. Как го-
ворится "доживем до понедельника",- заключил Иван Иванович. 
- Ваня, не слишком ли,- вздохнула Зинаида Степановна, когда Рал ушел… 
- Чужое мнение тоже уважать надо… 
- Но это же твой сын…
- Тем более.
- Ох, не переувжвл бы ты..
- Переуважать, Зинуля, нельзя. Можно только недоуважать. А это все равно что не уважать.


5. Замечательная придумка родителей.
  Дорога в горы. Черненькое существо.

Рал сладко потянулся. Он был в том блаженном состоянии,
когда вроде бы уже не спишь, но еще и не проснулся. Он испыты-
вал чувство полета: раскинув руки, парил над горами, лесами,
реками... А там далеко внизу над пенистым зигзагом реки, на зе-
леном подножье хмурой горы белели маленькие, как белые подушеч-
ки жвачек, палатки геологов... Очень захотелось туда. И Рал
плотно прижав руки к телу, словно орел, сложив крылья, камнем
ринулся вниз - аж дух захватило. И проснулся.
  Резко открыл глаза. Взгляд уперся в низкий брезентовый полог. Значит, правда; он - в палатке. В геологической партии. Рал с удовольствием снова закрыл глаза и сам себе улыбнулся, потому что в памяти поплыли картинки вчерашнего дня, такого совершенно замечательного.
  ...Конечно, с таким разрисованным "фейсом лица" он в школу
не пошел. Он сидел на кухне и перечитывал книгу Гарри Райта
"Свидетель колдовства". У Рала уже вошло в привычку, читая
книгу отмечать крандашом особенно понравившиеся места, а потом
их перечитывать. Сейчас он углубился в описание эпизода, когда
шаман лечил туземцев с помощью камней. Он не услышал осторожно-
го звонка в дверь, не услышал маминых торопливых шагов и ее
разговор с неожиданным гостем. От книги его оторвали вошедшая
на кухню мама и... одноклассник Митька Опалов.
  - Ну вот, "два сапога - пара,- сказала она, показывая на
синяки на лицах обоих мальчишек.
- Надеюсь, больше драки не будет,- сказала она и вышла, оставив драчунов наедине.
  - Проходи, садись,- показал на табурет Рал.- Чай пить бу-
дешь?
  - А ты - молоток,- улыбнулся Опалов,- кувалдой будешь,- и
протянул руку для пожатия.- Я думал, ты тюфяк - тюфяком, а ты
ничего.- Он тронул свой синяк под глазом и заключил,- ну это
потому что я не ожидал сначала...
  Потом они пили чай. И Рал читал Опалову отрывки из "Свиде-
теля колдовства" про камни.
  - А че правда колдуны есть, что ли,- удивился он.- И
камни лечить могут? Ну, прикольно...
  - Ничего удивительного,- пояснил Рал,- это мы думаем, что
туземные колдуны - это выдумки и выпендреж. А на самом деле они очень хорошо знают психологию людей, и это им здорово помогает в их искусстве. Еще они знают законы движения звезд и их влияние на человеческие судьбы. Еще они знают какие-то математические законы, хотя никогда их не изучали.
  - Иди ты. Вот бы мне так: знать, не изучая. И че здесь про все это написано? Дашь почитать?
  - Ты же говорил, что книжки - "это фуфло".
  - Ну говорил. И что?
  - Здорово, гладиаторы,- прервал беседу ребят Иван Ивано-
вич. Мальчики молча переглянулись.- Ну что "бойцы вспоминают ми-
нувшие дни"?
  - "И битвы, где вместе рубились они",- подхватил Рал.
Опалов с удивлением посмотрел на одного, потом на другого, подумал "вот дают" и неловко переступил с ноги на ногу. Ему было
немного завидно, что Рал и его отец так хорошо понимают друг друга и так им вместе хорошо.
- Ну, я, наверное, пойду,- сказал он так тихо, что его не
услышали, и поэтому он остался.
  - И так, уважаемый,- сказал Ралу папа, посмотрев на часы,- сейчас на моих командирских - двенадцать сорок семь. В пятнадцать тридцать к нам по пути в аэропорт заедет дядя Володя. Если хочешь, он может забрать тебя в геологическую партию. Как?
- Здорово!- вскрикнул Рал и повис на шее отца.
- А школа?- невпопад напомнил Опалов, как бы пытаясь предотвратить отъезд.
  - А в школе я уже был,- сказал Иван Иванович.- Там возражений нет. Итоговые оценки по всем предметам ясны. До окончания учебного года всего чуть больше недельки осталось, так что если…
- Никаких «если»!- воскликнул Рал.
- Везет же отличникам,- пробормотал Опалов.
- Везет тем, кто сам везет,- сказал Иван Иванович.
  - Я поговорю с дядь Володей,- пообещал Рал.- Может, и вы приедете.
  Кто "вы" Рал не пояснил, но Опалов и так понял, что Рал подумал про него и про Горолевич.
  А Рал уже вбежал в комнату и с криком "мамзу-уля-а!" и так
прыгнул, что чуть не сбил ее с ног.  
- Я так рад! Так рад!- затараторил он.  
- Сумасшедший, ты же меня сейчас уронишь,- слабо защища
лась она.- Это же отец все придумал. Его и роняй.
  ...Лежа сейчас в спальном мешке и глядя в щель разошедше-
гося полога палатки, Рал с удовольствием вспоминал, как он
быстро и четко собрал свой рюкзак, ничего не забыв; как потом
застрял в лифте, и папа, упершись в рюкзак руками, проталкивал
его; как мама просила дядю Володю беречь ребенка, а дядя Володя
сказал ей, что главное - не мешать ребенку жить.
  А еще, конечно - как они ехали в аэропорт. Рала тогда переполняло такое сильное волнение, что сейчас, лежа в палатке, он испытал его заново. Это для других все было обыкновенно: обычная грязно-голубая "Волга", на боку которой написано "геолого-разведка", треснутое лобовое стекло, небольшая вмятина на правом крыле. Но для Рала это была совершенно исключительная, боевая разведочная машина. И маршрут - совершенно особенный: его, Рала, везли в аэропорт, к самолету, который понесет его в таинственные опасные горы, на склоны которых не ступала нога человека и где его ждут потрясающие открытия. Рал даже жалел пешеходов и водителей автомобилей, миммо которых они проезжали. Ведь никто из них и не догадывался...
  - Ну, что, Рал Иванович, загрустил,- обернувшись к нему, спросил дядя Володя,- небось, фингал дает о себе знать? Ерунда. Горное солнце да ветер его так обработают, что через
пару дней забудешь, что он был,- усмехнулся дядя Володя.- Еще пожалеешь, что лишился мужского украшения.
  - Лиха беда. Можно ведь и новый заработать,- пошутил Рал.
  - Гениальная идея,- подхватил дядя Влодя.- Ты с фингалом
гораздо интереснее смотришься.
  - Дядя Володя, а у вас фингалы были в детстве?
  - Неправильно ставишь вопрос, племяник.- У меня детства
без фингалов не было.
  Так, перебрасываясь шуточками, они доехали до аэропорта,
где сели в небольшой самолетик, который дядя Володя называл
"Аннушкой".
  В "Аннушке" дядя Володя почти всю дорогу рассматривал раз-
ноцветные геологические карты, делал на них какие-то пометки, а
Рал подглядывал ему под руку и строил невероятные фантазии по поводу того, что изображают эти красные, черные и зеленые то остро ломающиеся, то плавно изгибающиеся линии.
  Если бы кто-то чудесным образом мог проникнуть в эти фан-
тазии, то он оказался бы вместе с Ралом то в непроходимых зарос-
лях горного леса, то в тесных лабиринтах ущелий, то в та-
инственных пещерах, стены которых усыпаны разноцветными самоцветами.
  Потом "Аннушка" сильно накренясь на крыло - так что Рал, побоявшись упасть, вцепился руками в сидение - сделала круг над горным аэродромом и резко пошла на посадку. Коснулась колесами земли. Коротко пробежала. Остановившись, сильнее загудела пропеллером, затряслась. И стихла. Пассажиры задвигались, заспешили. А когда Рал вслед за дядей Володей вышел из самоле-
та, то увидел, что все, торопливо тащат свои сумки, коробки и чемоданы к стоящему на краю аэродрома автобусу.
  - А нам туда не надо,- сказал дядя Володя, упреждая вопрос
Рала.- За нами "стрекоза" прилетит.
  Действительно, скоро из-за вершины горы вынырнул и пошел на посадку пузатый зеленый вертолет.
  - А вот и наша вертушка-стрекоза - сказал дядя Володя.
  Взлетал вертолет совсем не так, как самолет. Закрутил-за-
вертел свои лопасти и полез прямо вверх, потом низко над землей
пролетел к краю аэродрома прямо к пропасти и... как у-унет вниз, в пропасть - аж дух захватило. Рал испугался, думал, что падают. А дядя Володя объяснил, что так "стрекозе" легче "воздух поймать", опереться на плотную воздушную подушку. Вертолет и правда, перестал падать, как будто оперся обо что-то твердое, и полетел по ущелью. И скалистые борта ущелья были выше вертолета, словно он пробирался по каменной ловушке. Было немного страшно и интересно. Лететь в вертолете было совсем не так, как на самолете, медленно и очень близко ко всему, что пролетали: даже трещины и складки гор можно было хорошо рассмотреть.
  - Ну что,- спросил дядя Володя,- хороша шляпа?
  - Какая шляпа?
  - Как "какая"? Железная... Я-то думал, что ты на нее за-
смотрелся. Вон видишь - большая рыжая плешина на склоне - она и
есть.
- А почему "железная шляпа"?
- Потому что эта рыжая плешина - окись железа, то есть, то
что дюди попросту называют ржавчиной. А это значит, в скале находится месторождение - чаще всего полиметаллов, то есть такое, где находится сразу несколько полезных ископаемых. Поверхность скалы разрушили солнце, ветер, вода и воздух. Руда стала очень близка к поверхности. И как поется в песне, "солнце, воздух и вода помогают нам всегда": они окислили руду, и ржавчина стала заметной для геологов. Поэтому и называется "железная шляпа". Вразумел?
Лежа сейчас в спальнике, Рал с удовольствием вспоминал вчерашний день и вдруг… Он почувствовал, что в палатке он один, что кто-то за ним подглядывает. Но дяди Володи ведь уже нет, вон на его раскладушке только аккуратно свернутый спальник.  
И вдруг!..
Он увидел, что на этом спальнике сидит какое-то маленькое черненькое существо... да еще дразнится, строит ему рожицы. Рал от удивления привстал. Черненькое существо спрыгнуло с раскладушки и выскользнуло из палатки.
  Рал бросился за ним. Но, выскочив из палатки, он тут же
остановился и зажмурился, потому что яркое солнце так резануло по его сонным глазам, что стало больно смотреть.
  Наконец, он открыл глаза и из-под ладони осмотрелся - ко-
нечно, никакого черненького существа нигде не было. Зато он уви-
дел палаточный лагерь геологов, который вчера не мог рассмот-
реть из-за темноты. Правда, сначала его взгляд притянула и за-
держала на себе большая черная дыра в горе. Потом взор побежал
поближе. На небольшом ровном пространстве, покрытом молодой ярко-зеленой травой, стояло много палаток: одна большая десятиместная, похожая на цирк "шапито", а вокруг нее пять че-
тырехместных. Белые крепежные веревки палаток блестели на сол-
нце и были так похожи на струны какого-то диковинного музыкаль-
ного инструмента, что Рал невольно прислушался: не зазвучит ли
музыка?

  6. Знакомство с Азимутом Петровичем.
  Опять черненькое существо.
  Начало подземного путешествия. 

До слуха Рала донеслось чье-то хрипловатое пение: "Дер-
жись, геолог, крепись, геолог, ты - солнцу и ветру брат". Судя
по голосу, это пел бородатый геолог, который вчера встречал его
и дядю Володю и которого дядя Володя называл как-то по-геологи-
ческому - Азимут Петрографович что ли... 
  Рал, словно скворец в скворешник, нырнул в проем палатки,
достал из рюкзака "Геологический словарь", открыл на слове
"петрография", прочел: "- наука, занимающаяся изучением и опи-
санием минералогического и химического состава горных пород".
"Наверное, его зовут Азимут Петрографович,- подумал Рал,- потому что он породы изучает." 
  В палатке было несколько столов, на которых лежали разноц-
ветные карты, образцы горных пород и миниералов, стояли микрос-
копы и еще какие-то приборы. За одним из столов спиной к Ралу сидел по пояс обнаженный загорелый человек. Рал вошел так
тихо, что человек его не услышал и продолжал заниматься своим
делом и напевать песенку. 
  - Здравствуйте, Азимут Петрографович,- сказал Рал.
  Человек повернулся к Ралу бородой и очками. 
- Что ж,- сказал он,- здравствуйте, сеньер. Сегодня он у вас изрядно пожелтел, прямо-таки не фингал, а электролампочка. Однако это не дает вам никакого - ни собачьего, ни кошачьего, ни даже человечьего права переименовывать моего родителя. При всем уважении к петрографии, коей я имею честь заниматься. Ведь петрография – только лишь наука, а не мой папа, которого звали Петром. С тем, что меня, Александра, величают Азимутом, я еще могу смириться. Но когда задевают моего папу, тут уж... 
  - Простите, пожалуйста,- сконфузился Рал,- я думал...
  - Маэстро, вы же не индюк, чтобы думать. 
  - Иногда и человеку не вредно думать,- нашелся Рал.
  - Невероятное открытие,- восхитился Азимут Петрович,- зна-
чит, мой дорогой Пятница, вы - человек думающий. 
  - Если я - Пятница, то вы - вовсе не Робинзон Крузо, а
простой понедельник,- буркнул Рал. 
  Как ни странно, занозистость Рала геологу пришлась по ду-
ше.
- Браво, гроссмейстер,- воскликнул он.- Мне нравится ход ва-
шей игры. Предлагаю ничью: я выбрасываю свой кинжал, выбросьте же и вы сове оружиеа. И пожмем друг другу руки. На дружбу. Принимается? 
  - Идет,- улыбнулся Рал и опустил свою руку на широкую зас-
корузлую ладонь геолога.- А вот скажите, почему вы в лагере
один? И уже с утра все куда-то подевплись? И почему... 
  - Милейший, что для вас - утро, то для геологов,- тут он
глянул на часы, - глубокий полдень. 
  - А дядя Володя... 
  - Отправился примеривать "шляпу", то есть на рекогносци-
ровку. 
  - А-а-а, на "регноцировку",- понимающе подхватил Рал.
  - Профессор, не делайте хорошую мину при плохой игре,- ух-
мыльнулся Азимут Петрович.- Объясняю для всезнающих:
ре-ког-нос-ци-ров-ка - это обшее ознакомление с характером
участка, на котором, возможно, будут вестись работы.
  - Я так и думал,- весело глядя в глаза геологу, заявил
Рал.
  - Провидец вы наш доморощенный, - наигранно восхитился
Азимут Петрович.- В знак моего уважения позвольте предложить
вам - нет, не завтрак, а - заглянуть в мою высокочтимую трубу,-
показал он на микроскоп, стоящий перед ним. 
  - Ага. Хочу,- обрадовался Рал,- сразу забыв про принятый
ими изысканный стиль разговора.
  Рал шагнул было к микроскопу, но вдруг... Невероятно, но в
углу палатки он снова увидел уже знакомое маленькое черненькое
существо. Оно пронзительно смотрело на него и корчило рожицу. 
  Чуть не сбросив со стола микроскоп, Рал бросился в угол
палатки. Но Азимут Петрович каким-то чудом успел одной рукой
поймать микроскоп, а другой - Рала.
  - Маэстро, вы не правильно играете,- с укоризной прогово-
рил он.- Да что с вами? 
  - Пустите же! Пустите!- вырывался Рал.- Он же сейчас опять
убежит! 
  - Кто? 
  - Ну этот... такой черненький ушастик. 
  Не выпуская Рала, Азимут Петрович задумался. Приложил
освободившуюся от микроскопа руку ко лбу Рала.
  - Вроде бы - нормальная... Послушай, а когда ты дрался,
тебя по голове сильно били? 
  - Да что вы меня совсем за дурочка держите,- возмутился
Рал.
  - Не совсем,- только и успел сказать Азимут Петрович, как
Рал вырвался из его рук и выскочил из палатки.
  Он метнул взгляд по поляне, дальше... Вон он. Черненький
прыгал и кривлялся возле самой дырки в горе. Рал бросился туда.
  Дыра была входом в заброшенную горную выработку, и Рал на
мгновение остановился в робости. Но, поборов нерешительность, он все-таки шагнул внутрь горы. 
  Черненькое существо, по-видимому, расчленилось надвое, по-
тому что далеко впереди Рала по горной выработке вприпрыжку бежали уже два черненьких существа. Рал торопливо шел за ними, и не мог понять, зачем он это делает. Однако шел и шел. Чем дальше он ухо-
дил от входа в старую штольню (так называлась эта выработка), тем в ней становилось все теплее и сумрачнее. А яркие зеленые и оранжевые жилы каких-то минералов, что мощными включениями тянулись в серых породах по стенкам выработки, становились все тускнее. Скоро главный ствол выработки пересекся двумя рассечками. И Рал свернул вправо. Стало совсем темно. И страшно. Он сделал шаг. Споткнулся. Ушиб колено. Вскрикнул. 
  - Тс-с,- кто-то зашикал на него из темноты.
  - А вы -кто,- шепотом спросил Рал и почувствовал, как холодные мурашки страха побежали по щекам.
  - "Кто", "кто"? Дед Пыхто - вот кто,- проворчала темнота.
 - Кончайте темнить,- прошипел Рал. 
  - Хи-хи-хи,- зашелестело в ответ сдавленное хихиканье,- в
темноте только темнить-то и можно.
  - По правде, кто вы?
  - По правде я - Углян. А я - Углянка,- раздалось в ответ
  - А почему я вас не вижу?
  - Дурачок, разве черное среди черного можно увидеть?! Луч-
ше давай руки да пойдем скорей.
  Рал почувствовал, как его рук коснулись две маленькие
холодные ручонки. От неожиданности он громко вскрикнул. 
  - Да тише ты горлопан,- опять возмутились черненькие.- Вот
гидра тебя услышит, тогда хуже будет. 
  - Еще и гидра с вами?! 
  - Ничего не понимает,- тихо засмеялись Углян и Углянка.-
Пошли скорей.
  - Не пойду,- уперся Рал,- пока не скажете, куда.
  - К нам, в Минералию...
  - Вот еще! Зачем? 
  - Да затем, что ты очень нужен там. 
  - Я-а-а? 
  - Да. Потому что ты знаешь тайну. 
  - Я-а-а? 
  - Ну что "заякал"? Мы вчера слышали твой разговор с другим
человеком, с которым ты прилетел. Вы говорили... Ну, давай, не
упрямься,а... Ну ты, в конце концов, помочь, выручить можешь?
Ну, пожалуйста. 
  - Ну, если выручить,- заколебался Рал. И этого было доста-
точно: Углян и Углянка схватили его за руки и повлекли за со-
бой.